Всевластие любви - Страница 108

108

Она оставила его одного, понимая, что при всей его к ней симпатии поднять его настроение не в ее силах. Она не осмелилась сообщить Торкилу, что выходит замуж за его кузена, ибо опасалась, что эта новость может раздуть пламя его ненависти к Филиппу, постоянно тлеющее под внешней привязанностью. Торкил впал в глубокую меланхолию, и Кейт по опыту знала, что достаточно малейшего толчка, чтобы он перешел в состояние неуправляемой свирепости.

Входя в свою спальню, Кейт выглядела глубоко озабоченной, что заставило Сару, которая с большим знанием дела складывала одно из вечерних платьев, подаренных племяннице леди Брум, живо сказать:

– Если бы отец увидел тебя сейчас, он сказал бы, что ты дуешься как мышь на крупу! Что за охота переживать без конца, если только ты не рассорилась с мистером Филиппом, в чем я лично сомневаюсь!

– Нет, нет! – поспешила успокоить ее Кейт. – Не думаю, что я смогла бы!

– А-а, – загадочно протянула Сара, – время покажет! Куда он исчез?

– Поехал в Маркет-Харборо нанять для нас экипаж до Лондона. Не клади это платье в чемодан! Я возьму с собой только то, с чем приехала!

– Ну, мисс Кейт, тебе, конечно, лучше знать, но мне кажется, что обидно дать пропасть такому шелку! – со вздохом заметила Сара. – Не похоже, чтобы это платье пригодилось ее светлости. Хотя, надо думать, мистер Филипп купит тебе другое, судя по тому, какой он мастер сорить деньгами! Нет, я не против проехаться до Лондона в экипаже и не собираюсь это отрицать! Так кататься мне еще не доводилось, хотя один раз мы приехали в Лондон в почтовой карете, когда сошли с корабля в Портсмуте, но это был редкий случай!

Кейт засмеялась:

– Это когда папа послал багаж с курьером, и он был доставлен только через неделю? Кажется, это было так давно!

– Да это и было давно. Но если бы с багажом поехал мой Джо, его не пришлось бы ждать целую неделю! Куда положить эти платья, мисс Кейт? Не дело оставлять их в гардеробе, а то еще утащит кто-нибудь. Я не поручусь, что твоя эта горничная не вздумает их примерить!

После небольшой дискуссии было решено уложить платья в запирающийся ящик комода, что и было проделано, правда не без спора: Кейт была твердо намерена проделать свою часть работы, а Сара не менее твердо предоставляла ей сидеть в кресле и руководить операцией. Но поскольку Сара при этом не обращала никакого внимания на указания Кейт, той пришлось вскоре оставить кресло и приняться за дело самой. За что и схлопотала выговор от Сары:

– Боже правый, мисс Кейт! Да разве можно так складывать муслин! Только посмотри, как помялось!

С этими словами она выхватила из рук Кейт нарядное платье и стала энергично его встряхивать, как вдруг истошный визг едва не заставил ее уронить его на пол. Одно мгновение Сара и Кейт недоуменно глядели друг на друга. Визг не повторился, и не успела Сара вымолвить: «Ну что там еще…» – как раздался еще более пронзительный визг: кто-то внизу явно пребывал в отчаянии.

Смертельно бледная, охваченная страхом, Кейт распахнула дверь, выбежала на галерею и прислушалась. Глаза ее блуждали, сердце тревожно стучало. Она с трудом произнесла:

– Это Сидлоу! Боже, что же могло случиться? Что могло случиться?

Она приподняла юбки и бросилась вниз по широкой лестнице. В холле она чуть не столкнулась с Пеннимором, тоже спешившим узнать, в чем дело, и таким же бледным, как и Кейт. Дверь в гостиную леди Брум была открыта. Взгляду Кейт предстала ужасающая картина. Леди Брум с посиневшим лицом лежала на полу, язык ее вывалился изо рта, и в глазах, выкатившихся из орбит, застыло злобное выражение. Сидлоу, стоя на коленях возле нее, раскачивалась взад-вперед и голосила, рыдая:

– Я же ее предупреждала! Я ее предупреждала! О, моя красавица! О, дорогая миледи!

Сара, протолкавшись между слуг, сбежавшихся в холл, кто в испуге, кто ради любопытства, захлопнула дверь перед их носом, отодвинула Кейт в сторону и встала на колени подле леди Брум. Сидлоу продолжала рыдать в голос. Кейт, увидев, что дрожащий Пеннимор, чтобы не упасть, ухватился за спинку стула, выскользнула из комнаты, поманила из толпы слуг второго лакея и послала его найти доктора Делаболя и сказать ему, чтобы он немедленно шел в гостиную миледи. Затем распустила остальных слуг, сказав им, что у миледи удар, и вернулась в гостиную, где Сара пыталась остановить причитания Сидлоу.

Пеннимор, совершенно бледный, хрипло сказал:

– Уймите ее, миссис Нид, уймите же! Не дай Бог, хозяин услышит! О Господи Боже мой, что же нам делать?

Кейт, чувствуя, что может лишиться сознания, если будет вглядываться в искаженное лицо леди Брум, старательно отводила глаза. Это позволило ей держать под контролем свой голос.

– Я послала Уильяма за доктором. Я думаю, вам нужно найти Тенби и сказать ему, что… у миледи удар. То же самое я сказала остальным слугам. Тенби знает, что делать, если сэр Тимоти сильно расстроится.

– Да, мисс, я все сделаю, – ответил Пеннимор и, пошатываясь, вышел из комнаты.

Рыдания Сидлоу перешли в дикий хохот. Сара быстро оглянулась вокруг, увидела на столике вазу с букетом роз, схватила ее, вытащила цветы и плеснула воду в лицо Сидлоу.

– Сара, она что… умерла? – прошептала Кейт, когда истерия Сидлоу сменилась шоком. Сара кивнула и повелительно сказала:

– Помоги мне усадить эту полоумную в кресло, мисс Кейт! Ну же, мисс Сидлоу, только, ради Бога, не заводитесь снова! Посидите здесь, соберитесь с силами!

Засунутая в кресло, Сидлоу простонала:

– Это он убил ее! Я знала, что это случится! Я знала! Да она же не слушала, она никогда меня не слушала!

108