Всевластие любви - Страница 15

– Это мыло, – сказала она без задней мысли, – прислала миледи из своих собственных запасов. Она покупает его у Уорренов, и оно всегда так приятно пахнет.

Умыв лицо и руки, Кейт в одной нижней юбке присела к туалетному столику и, расчесав свои густые волосы, перевила их лентой. Отдельные пряди она намотала себе на пальцы, чтобы они завились в локоны. Горничная, с большим любопытством наблюдавшая за ней, спросила:

– Бог ты мой! У вас волосы вьются сами?

– Да, они такие от природы, – ответила Кейт, польщенная восторгом Эллен. – Мне очень повезло, правда? А теперь дай-ка мне платье и открой пакет, в котором подарок тетушки… О, какая прекрасная шаль! Не иначе как это норвикский шелк! Где моя шкатулка с украшениями? – Она подошла к чемодану и, порывшись в нем, достала небольшую коробочку. Перебрав ее содержимое, Кейт вытащила скромную нитку бус и кольцо с девизом. Надев все это, она накинула на плечи шаль и заявила, что готова идти.

– О, мисс Кейт, вы как картинка! – в невольном восхищении воскликнула горничная.

Тронутая этими словами, Кейт набралась решимости и отправилась в гостиную. Вслед за Эллен она спустилась в холл и, миновав его, очутилась в картинной галерее, где было по меньшей мере пятнадцать очень высоких окон, задрапированных парчовыми шторами. В подсвечниках на стенах горели восковые свечи, но им было не под силу обогреть огромный зал. Кейт поплотнее закуталась в шаль. Зал галереи напомнил ей о продуваемом всеми ветрами замке около Тулузы, где им с отцом довелось прожить несколько недель.

– Это прихожая, мисс! – прошептала Эллен и на цыпочках прошла туда, где за шторами скрывалась ведущая в Длинную гостиную арка. Эллен заглянула за штору и кивком головы дала Кейт понять, куда ей следует идти.

В Длинной гостиной находились двое незнакомых ей мужчин. Вопросительно взглянув на них, Кейт смутилась.

Рядом с камином стоял цветущего вида мужчина неопределенного возраста, а на диване сидел юноша, красивее которого Кейт еще ни разу не встречала. На лице, словно вылепленном из алебастра, каким-то странным огнем горели большие голубые глаза, опушенные длинными загибающимися кверху ресницами. У юноши был нос классической формы, а капризный рот очерчен необыкновенно изящно. Шелковистые волосы, отливавшие золотым блеском, ниспадали на плечи юноши, а вьющаяся прядь, случайно или преднамеренно, скрывала бледный лоб. Он откинул ее белой рукой и взглянул на Кейт с выражением обиженного школьника.

Его компаньон подошел к Кейт, отвесил ей поклон и, улыбнувшись, произнес:

– Мисс Молверн, если я не ошибаюсь? Разрешите представиться, я – доктор Делаболь. Торкил, дорогой мой мальчик, где твои манеры?

Слова, обращенные к Торкилу, были произнесены с легким укором. Торкил встал и неохотно поклонился Кейт.

– Здравствуйте, – спокойно сказала Кейт, протягивая ему руку. – Не бойтесь, я не съем вас!

Глаза юноши загорелись еще ярче, он радостно рассмеялся и, взяв ее за руку, долго не отпускал.

– О, вы мне нравитесь, – импульсивно произнес он.

– Я этому очень рада, – ответила Кейт, пытаясь высвободить руку, но его пальцы вцепились в нее с неожиданной силой. Тут девушке пришлось попросить Торкила отпустить ее руку. – Хотя я вам и понравилась, – насмешливо добавила она.

Лицо юноши снова помрачнело, он отбросил ее руку, пробормотав при этом:

– Я вам не нравлюсь!

– Знаете, вы показались мне ужасно нелюбезным, – призналась Кейт. – Я вижу, у вас бывают приступы дурного настроения, только мне не совсем понятно, чем я могла рассердить вас.

На мгновение Кейт показалось, что Торкил сейчас взорвется, но он поднял на нее глаза, и его лицо просветлело.

– А, я вижу, что ваши глаза смеются! – воскликнул он. – Нет, вы мне и вправду нравитесь. Я могу попросить у вас прощения за свое поведение, если хотите.

– Торкил, Торкил! – наставительным тоном произнес доктор Делаболь. – Боюсь, мисс Молверн, мы сегодня пребываем в том настроении, когда нас все раздражает, не так ли, мой мальчик?

Эти слова показались Кейт крайне бестактными, но только она открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь, как в гостиной появился сэр Тимоти под руку с тетушкой Минервой. Увидев Кейт, она воскликнула:

– А, ты уже здесь! Торкил, сынок мой! – Простерев вперед руки, леди Брум бросилась к нему, окутанная, словно облаком, красновато-коричневым атласом и газом. Торкил взял ее руку и послушно поцеловал. Тетушка положила вторую руку ему на плечо и потянула его к себе, пытаясь тем самым (как показалось Кейт) подсказать ему, что следует поцеловать ее в щеку. Держа Торкила за руку, леди Брум подвела его к Кейт и произнесла:

– Давайте без всяких церемоний! Кейт, любовь моя, ты, конечно же, разрешишь мне представить тебя твоему кузену Торкилу. Торкил, это твоя кузина Кейт.

Кейт склонилась в глубоком реверансе, юноша же в ответ изящно поклонился и произнес:

– Здравствуйте, кузина!

– Здравствуйте, кузен!

– Обед подан, миледи, – объявил Пеннимор.

– Сэр Тимоти, препроводите Кейт в столовую, – велела ее светлость. – Она еще не знает, как туда идти.

– С превеликим удовольствием! – ответил сэр Тимоти, галантным жестом предлагая Кейт свою руку.

– Странный дом, вы не находите? Я часто об этом думаю. Кстати, должен предупредить вас, что кухня у нас расположена в другом конце здания, поэтому кушанья подают к столу уже остывшими.

Кейт рассмеялась, а леди Брум, услышав слова супруга, заявила:

– Что за глупости вы говорите, сэр Тимоти! Я затратила столько усилий, чтобы добыть специальную кухонную посуду, сохраняющую тепло, а вы заявляете, что кушанья подают остывшими!